«Чувствую радость от того, что мои клетки принесли здоровье другому человеку»

Семь лет назад пермячка Олеся М. вступила в регистр доноров костного мозга в своём офисе. Она успела забыть о своём намерении спасти чью-то жизнь, но этот человек нашёлся. И Олеся всё-таки стала реальным донором для пациента с заболеванием крови. О том, как прошла процедура донации костного мозга и что изменила в жизни девушки и её генетического близнеца, читайте в интервью. 

Олеся, как получилось, что вы стали донором костного мозга?

Как-то в наш офис приехали представители «Дедморозим», и можно было сдать кровь, чтобы вступить в регистр доноров костного мозга. К этому времени я уже была донором крови. Я эмпатичный человек, и страдания других людей и животных мне небезразличны. Пожалуй, это и стало основной причиной. Не могу сказать, что целенаправленно шла на донорство костного мозга, просто была возможность вступить в регистр, и я без долгих раздумий это сделала. Было ощущение, что надо это сделать, так будет правильно.

Сколько времени прошло до звонка?

Прошло около семи лет. Я сдала кровь и не думала о том, позвонят ли мне, не ждала звонка. И к тому моменту, когда это произошло, я уже забыла, что состою в регистре доноров.

Что вы почувствовали?

Я испытала радость. Но одновременно почувствовала тревогу. Причина в том, что слова «донорство костного мозга» звучат пугающе, а доступной информации о том, что это такое на самом деле и как происходит процедура, очень мало.

После звонка, когда сообщают, что вы подошли как донор для какого-то человека, дают около недели на размышления — можно согласиться или отказаться. И я стала искать информацию. На разных форумах было много недостоверных сведений, которые вводят в заблуждение. На тот момент я нашла только одну статью, в которой человек, уже прошедший процедуру донорства, подробно рассказывал о своём опыте. Там говорилось о способах донорства, что оно возможно даже без проколов кости. Эта статья дала понимание, что донорство — не страшно, через это проходят многие люди, и это в целом нормальная процедура. И тогда мне стало спокойнее.

Координаторы, которые со мной связывались, в свою очередь тоже рассказывали о процедуре, отвечали на мои вопросы.

После того как я дала согласие, у меня запросили необходимые документы, купили билеты, забронировали гостиницу недалеко от больницы. И примерно через два месяца я поехала в Санкт-Петербург, в клинику НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой.

Как отреагировали окружающие?

Не все люди меня поняли. Некоторые друзья, с которыми мы много общались и с которыми, казалось бы, у нас общие интересы и взгляды на жизнь, спрашивали меня, зачем мне это надо и в чём будет моя выгода. И так отреагировали несколько человек. Это не повлияло ни на моё решение стать донором, ни на наши с ними отношения. Но вообще-то я мало об этом рассказывала. 

Как проходила процедура донорства?

Процедура проходила в клинике НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой. Я выбрала вариант донорства, при котором вводится препарат, стимулирующий выход необходимых стволовых клеток из костного мозга в периферическую кровь, откуда их потом и забирают для трансплантации. Он занимает чуть больше времени, но его преимущество в том, что не требуется прокола кости.

В Санкт-Петербурге я провела три недели. До самой процедуры донорства было необходимо сдать много анализов, затем около недели вкалывали препарат, стимулирующий  выход гемопоэтических стволовых клеток из костного мозга в периферическую кровь. И два дня непосредственно ушло на саму процедуру донорства.

Ощущения от процедуры донорства сравнимы с ощущениями при гриппе — что называется, «лапы ломит и хвост отваливается», нам всем это состояние знакомо.

Было ли что-то неожиданное, несмотря на предварительно полученную информацию?

Оказалось, у меня очень тонкие вены. А они были постоянно нужны: сначала брали много анализов, потом кололи препарат, стимулирующий выход стволовых клеток в периферическую кровь, и затем сама процедура донорства. Поэтому в конце концов мне поставили катетер в сосуд на шее. Вот это было неожиданно, и заранее предвидеть этого было нельзя.

О не очень приятном состоянии во время процедуры меня предупреждали координаторы, и других неожиданностей не было. Кроме того, до меня ту же процедуру проходил ещё один донор из Пермского края, он рассказывал о своем опыте, и это тоже помогло — я знала, чего ждать.

Что вы сейчас думаете, вспоминая этот опыт?

Я считаю, что поступила правильно. Чувствую радость от того, что всё было не зря — и мои клетки принесли здоровье, жизнь другому человеку. 

Имея реалистичные знания о том, как проходит и ощущается процедура, вы всё-таки пошли бы на неё?

Да. В моменте физические ощущения неприятные, но они быстро проходят и забываются. Через день я уже танцевала у подруги на свадьбе, никаких проблем со здоровьем и самочувствием после процедуры у меня не было.

Зато я испытала большую радость, когда уже в этом году, спустя три года, мне сообщили, что с реципиентом всё хорошо, трансплантация клеток прошла успешно, они прижились. И передали привет от реципиента. Я получила эти сообщения и расплакалась — ведь это тот результат, ради которого всё и делалось.

У меня спросили согласие на передачу моих контактов реципиенту. Я немного колебалась, но потом поняла, что я хочу узнать подробности, убедиться, что всё прошло хорошо. Я подписала согласие, но пока никакой обратной связи не было.

Олеся, что вам хотелось бы добавить?

С каждым человеком в любой момент может случиться что угодно и может понадобиться подобная помощь. Каждому может понадобиться донор — ему самому или близкому родственнику. И от того, как много людей будет состоять в регистре, зависит вероятность выздоровления.

Мне хочется, чтобы люди больше знали о системе и процедуре донорства костного мозга. И не испытывали страха просто из-за недостатка достоверной информации, как в своё время это произошло со мной. Тогда больше людей будет в регистре доноров и вырастет вероятность выздоровления людей!

Автор текста: Полина Путякова

Автор фото: Никита Кобелев